1 глава.
   Энверд залез в маленький незаметный тайный ход, ведущий прямо внутрь мраморного дворца. Его сделал Асалб, правитель здешней страны, с незапамятных времён называемой Цьюлем. Асалб думал, что никто не знает об этом ходе, но ошибался — все живущие рядом с дворцом прекрасно знали о нём, ведь не заметить его было трудно.
   Энверд — один из мальчиков, эльф среднего для своего возраста роста с тёмно-русыми волосами и изумрудными глазами. Он руководил единственной известной в Цьюле шайкой, называемой льюмейс, что на пятнийском языке, на котором все в Цьюле говорят, означает «непобедимый». Целью шайки не было золото, которое она могла бы собирать в больших количествах, а скорее просто поразвлечься. Жизнь в городах текла однообразно, занятий было мало, особенно для детей. Вот и крали они, как правило, у богатых, не давая скучать и им, и себе.
   Сейчас льюмейсы хотели у Асалба похитить статую Кьяри, первого правителя Цьюля. Этих статуй было по всему дворцу сотни, так что пропажу никто и не заметит. Сделать это было проще простого. Энверд пролез в узкий метровый лаз, тот самый тайный ход, ведущий в тёмный небольшой коридор. Из коридора можно было попасть в два места — в главный коридор и личные покои Асалба. Последняя дверь была всегда закрытой, да и не было там ничего интересного, поэтому Энверд пошёл в главный коридор. Его всегда охраняло несколько стражников, но их должен был отвлечь Ласпред, один из льюмейсов, рыжеволосый высокий эльф.
   Энверд приоткрыл дверцу. За ней оказался длинный светлый коридор, тянулась вглубь вереница статуй. Два стражника стояли невдалеке, им что-то говорил Ласпред. Через минуту стражники куда-то побежали. Энверд вошёл в коридор, быстро взял с Ласпредом одну из статуй, и они помчались назад. Энверд запихивал статую в лаз, а Ласпред шёл позади. И тут, когда Энверд вытащил статую Кьяри наружу, из запертой двери вышел правитель. Асалб увидел только Ласпреда, но Энверд всё слышал.
   — Что ты здесь делаешь, молодой эльф? — спросил Асалб у Ласпреда равнодушным тоном, будто для него это было обычное дело.
   — Стою, — Ласпред ответил в тон Асалбу.
   — Не насмехайся надо мной, — Асалба это разозлило. — Я спрашиваю серьёзно.
   — Это запретное место? Здесь никому, кроме правителя, нельзя стоять? — Ласпред не боялся Асалба. Как и другие.
   — Хорошо, зачем ты сюда пришёл? — снова равнодушным тоном ответил Асалб.
   — Просто так, — невинно произнёс Ласпред.
   — Просто так ничего не бывает, — мудрым голосом произнёс Асалб.
   — Спорный вопрос, — Ласпред не сдавался.
   — Что уж тут скрывать — ты пришёл сюда через некогда тайный ход, чтобы пошалить, — Асалб был равнодушен ко всему. Ласпред удивился, но постарался не показать это.
   — Кто тебе это сказал?
   — Я же не глухой.
   В самом деле, при составлении плана Энверд не учёл, что Асалб совсем близко. Воцарилось молчание.
   — Иди, и больше не шали, — неизменным равнодушным тоном сказал наконец Асалб. Эту доброту Асалба Энверд считал излишней. Слишком добрый для правителя.
   Ласпред нырнул в «тайный ход», где его ждал Энверд, сказавший, что статую унесла Ажжел.
   Зима в Цьюле — явление крайне редкое, поэтому сейчас было тепло, только дул прохладный ветерок. Перед дворцом росло множество разных трав и деревьев. Чем красивей и больше был сад, тем зажиточней и богаче считался эльф. Вдалеке сад и дворец окружала каменная стена с большими золотыми воротами. В саду работали несколько эльфов, поливая, подрезая и украшая цветы. Для них честью было работать у самого правителя. Льюмейсов они не замечали, увлёкшись своим делом, а если бы и заметили, вряд ли бы отреагировали.
   Льюмейсы же без труда преодолели сад и перелезли через стену. Пройдя ещё немного, они очутились в доме Энверда. Там было две комнаты. В одной жил отец Энверда, мало интересовавшийся жизнью сына, а во второй жил Энверд, там же был штаб льюмейсов, где они около двери поставили статую Кьяри. В основном в комнате были украденные вещи: пушистая шуба, стоившая добрый мешок золота, но которая была слишком велика для любого из льюмейсов, ваза из чистого золота, картина, на которой был изображён водопад и другие подобные вещи.
   — Скучно жить такими однообразными проделками, — вздохнув, пожаловалась Ажжел, высокая эльфийка со светло-серыми волосами. — Хочется чего-нибудь поинтересней.
   — Чего же? — спросил Энверд.
   — Нам нужна цель, — проронила эльфийка. — Без неё ничего интересного никогда не будет.
   — Может, устроить какой-нибудь конкурс? — предложил Ласпред. — Кто придумает самую лучшую цель, тот будет её реализовывать, станет вторым после Энверда.
   Воцарилось молчание. Все размышляли над словами Ласпреда. Только изумрудные часы, украденные у одного зажиточного эльфа, мирно потикивали. Вдруг дверь раскрылась, и вошёл черноволосый эльф с серыми глазами. Это был Ликьюн, главный советник Асалба.
   Льюмейсы были немного испуганы и удивлены. Но тот сказал:
   — Не бойтесь, я пришёл с миром. Я хочу только поговорить с Энвердом.
   Два эльфа вышли из дома, и Ликьюн сказал:
   — Ты тоже считаешь, что Асалб слишком добрый?
   — Да.
   — Так считает половина его работников. Мы хотим его сместить, а я буду новым правителем. Но для этого нужно подготовиться, решить, что я буду делать, когда им стану... А ведь за это время может найтись какой-нибудь предатель, который расскажет всё Асалбу.
   — Что же ты предлагаешь? — спокойно спросил Энверд.
   — Льюмейсы могли бы стать телохранителями правителя и следить, чтобы таких предателей не нашлось. Каждую неделю буду платить одним слитком золота, а когда стану правителем, дам целых десять.
   — Я подумаю, — спустя некоторое время ответил Энверд, мало заинтересованный золотом. Но ему нравилась возможность занять всех и, главное, получше узнать Асалба.
   Ликьюн кивнул, сказал, что придёт завтра, и ушёл. Энверд стоял, всё сильнее дул ветер. Эльф, смотря на просторы Цьюля, тихо прошептал:
   — Когда-нибудь всё это будет моим.

2 глава.
   Льюмейсы стояли у красивой золотой двери и ждали, когда Энверд закончит разговор с Асалбом. Медленно тянулись минуты. Наконец дверь раскрылась, оттуда вышел Энверд и лаконично произнёс:
   — Завтра.
   Эльфы понимающе кивнули, радуясь, что скоро им не придётся скучать. Льюмейсы пошли обратно в штаб, чтобы обсудить, как они будут водить правителя за нос. Когда пришли, Энверд сказал:
   — Если кто-то скажет про покушение на Асалба, правителя нужно успокоить. Что-нибудь вроде «многие разрабатывают планы, но мало кто воплощает их в жизнь, а если же покушение всё-таки произойдёт, то мы, телохранители, спасём». Собственно, осталось распределить, кто и когда будет охранять наивного правителя.
   Начали распределять, друг друга они собирались сменять каждые три часа, «охранять» Асалба решили парами.
   — Если придётся часами сидеть у него без дела, я помру со скуки, — сказала Хитор. Она была самой молодой и бойкой из льюмейсов, не любила сидеть без дела и всегда могла найти, к чему придраться. У неё была сестра, что было у эльфов большой редкостью. Сестру звали Велией, и она не была льюмейсом.
   — Зато наверняка мы узнаем много интересного о том, кто правит нашей страной, — не терял оптимизма Ласпред. Он был похож на Энверда и по внешности, и по характеру. Те же русые волосы и средний рост. Тоже втайне хотел править Цьюлем.
   — А выгода? — произнёс Вьёр, думавший, что это затея глупая. Он был самым сильным и самым драчливым. Он не готов был идти упорно до какой-либо цели, ему нужна была сразу выгода.
   — Посмотрим, что узнаем, тогда и решим, какая выгода. Энверд, а как тебе удалось заставить Асалба согласиться, чтобы его охраняли какие-то дети? — поинтересовалась Ажжел. Она любила всё продумывать до мелочей и была верной сторонницей Энверда.
   — Репутация льюмейсов. Он решил, что мы решили исправиться, — усмехнулся тот.
   — Наивный, — рассмеялась Хитор.
   — Он ещё обещал нам, если будем хорошо выполнять свою работу в течение долгого времени, подарить целый слиток золота.
   — Как щедро с его стороны, — с усмешкой произнёс Ласпред.
   Затем все разошлись по домам. На следующий день первыми пошли к Асалбу Энверд и Ажжел. Правитель сидел в своих покоях и неторопливо писал длинным пером планы по развитию и процветанию Цьюля. Весь его стол был усыпан листками, на краю стояли чернильница и стопка ещё не исписанной бумаги. Три часа прошли тихо и быстро. Затем была очередь Ласпреда и Хитор. Началось всё также, затем пришёл Сальон, отвечающий за военные дела в Цьюле, и сообщил, что три мелких племени объединились и напали на Цьюль.
   — Сражение длилось десять минут, у нас полсотни раненых. Что прикажете делать с напавшими, Ваше Величество?
   — Где они сейчас?
   — Ждут вашего решения на северной границе, их охраняют наши воины.
Асалб встал и вышел из дворца. Там он и льюмейсы сели в карету и доехали до аванпоста.
   — Здравствуйте, Асалб. Просим отпустить нас. Мы можем вам предложить взамен десять слитков золота.
   Правитель кивнул.
   «Оригинальный у Асалба способ добыть золото», подумала Хитор.
   Тем временем в доме Энверда сидели Ажжел, Вьёр, сам Энверд и зашедший к ним Ликьюн, желавший усведомиться, как у них идут дела.
   — Дела идут прекрасно, сейчас у правителя Хитор и Ласпред, — ответил Энверд.
   — Расскажите, пожалуйста, поподробнее про заговор, — попросила Ажжел.
   — Мы хотим сместить Асалба через несколько недель, — ответил Ликьюн. — Дадим ему выбор: либо отдаёт корону добровольно, либо силой. Стража нас не остановит, поскольку им он тоже надоел. Правда, потребовали за это потом повышение по службе. Асалба отправим на другой конец Альюзии, — так назывался материк, где жили эльфы, — а народу скажем, что он заболел и, несмотря на старания лучших целителей, скончался. Кстати, если хотите, могу и вам потом места во дворце найти.
   — Всегда мечтал быть целителем во дворце, — с сарказмом сказал Вьёр. — Но мне хватит пары десятков слитков золота.

***

Была тёмная ночь, в комнате стояли Асалб и ещё один эльф.
— И сколько ты хочешь золота за информацию? — спросил Асалб.
— Сто слитков.
— Хорошо, но только если она будет действительно ценная.
— Ликьюн хочет стать правителем и готовит покушение...